Саморазрушение МВА

Аркадий Ильич Пpигoжин, профессор, президент Национального института сертифицированных консультантов, директор Школы консультантов по управлению Академии народного хозяйства при Правительстве РФ.

Фундаментальная проблема управления — соотношение планомерных и спонтанных процессов. Грамотное управление должно использовать спонтанные механизмы, подключать их к своим целям. Но не все они этому поддаются. Спонтанность стремится выйти из-под контроля, у нее своя большая жизнь. Спонтанно совершаются самые мощные процессы. Например, история человечества есть преимущественно саморазвивающийся спонтанный процесс, и люди не в силах ее остановить. То же самое можно сказать об инновационности и творчестве вообще. Даже если строго запретить, люди все равно будут придумывать и создавать что-то новое. Рынок с его конкуренцией и ростом тоже таков. Как мы видим, саморазвивающиеся процессы составляют основу жизни.

Организации, функциональные и мотивационные системы строятся

сознательно, спонтанно они не появляются. У искусственных систем есть такая особенность: их функционирование требует непрерывной поддержки, самопроизвольно они могут только разрушаться. Это относится и к материальным, и к социальным объектам и процессам. Нас интересуют последние.

Появление саморазрушающихся процессов было замечено еще в древности. Глубоко мыслящие люди были настолько поражены этим явлением, что составили о нем целую литературу, которая заменяла им науку. Ведь греческий царь Эдип существовал бы вполне счастливо, если бы в его жизнь не внедрился такой жутковатый энтропик — предсказание о том, что он станет убийцей своего отца и мужем своей матери. Только для того, чтобы избежать исполнения этого пророчества, он круто изменил свою жизнь. И только из-за этой перемены он попал в страшную трагедию. И в русской литературе, в «Песни о вещем Oлeге», путь главного героя к гибели начинается и заканчивается примерно по той же фабуле.

Каким же образом опасные энтропики проникают в социальные процессы и организации?

Оглянемся вокруг себя. Смотрите, как гибнут профессии и обрушаются рынки. Какой был спрос на политтехнологов, особенно во время выборных кампаний! И что же? Они испоганили свой рынок грязными технологиями, и он вызвал отвращение к себе со стороны общества еще задолго до своего «схлопывания» (хотя причина отмены выборов губернаторов и независимых депутатов в основном, конечно, была иной). На наших глазах дискредитирует себя рынок сертификации по ISO, дипломов МВА в бизнес-образовании. Что-то похожее происходит с рынком медицинского страхования.

Источники саморазрушения находятся внутри самого процесса. Как они туда попадают? Путь один: еще при формировании процесса в него встраивается какой-либо контрсистемный элемент, несовместимый с целями и природой его. Это происходит по нескольким причинам:

• просто ошибка, так сказать, в «конструкции» процесса — что-то было недопонято, недооценено или неизвестно;
• злой умысел — кто-то из участников процесса, следуя своему эгоистическому интересу, намеренно встраивает в процесс чуждый элемент;
• порча, перерождение каких-то элементов — обычно через постепенное и нарастающее влияние личных, групповых интересов на некоторые субпроцессы и элементы;
• несоответствие материала (участников и правил функционирования) целям и природе процесса. Ведь не из любого элементного состава можно построить желаемую систему;
• противоестественная система, построенная на обмане, иллюзиях, насилии.

Так же образуются диктатуры. Приходит лидер к власти. Одержимый амбициями, он пытается продлить владение высшим постом до бесконечности и для этого убирает (изгоняет, убивает) наиболее вероятных соперников. Совершив такое преступление, он уже вынужден держаться за власть, ибо если потеряет ее, пойдет под трибунал. Чтобы удержаться, диктатор вынужден и дальше совершать все новые и новые преступления и злоупотребления. И тогда конец его будет только взрывным, с разрушением этого государства. История доказала, что политические системы могут быть устойчивыми и саморазвивающимися только при взаимном легальном оппонировании партий, общества и власти. Лишение оппозиции главных СМИ на какое-то время создает иллюзию единства страны, но потом неизбежно начинается перерождение власти, и признаки саморазрушения не заставляют себя ждать. Синкретика получается инертной, а не динамичной.

Саморазрушение МВА

Развитие бизнес-образования в России, и программ МВА (мастер бизнес-администрирования) особенно, с самого начала строилось как саморазрушающийся процесс. Мне довелось сотрудничать с разными бизнес-школами по этим программам, и я думаю, что могу судить об этом со знанием дела.

Одна из особенностей саморазрушающихся процессов состоит в том, что они пропускают слабые сигналы. Тем более на стадии успеха какого-то дела. Успех — зона повышенного риска. Чувствительность к колебаниям и тенденциям рынка здесь снижена. Между тем такие сигналы поступают. Вот, например: за 15 лет существования российского бизнес-образования, ни одна из отечественных программ МВА не смогла войти в мировой top-100, а китайская школа CEIBS, созданная в 1994 году, в 200

5-м вышла на 22-е, а сейчас (март 2008 г.) занимает одиннадцатое место в рейтинге Financial Times.

О своей готовности вести обучение на получение степени МВА заявило уже около 80 бизнес-школ. Причем большинство из них — обычные вузы, качество обучения в которых ни государство, ни ассоциации бизнес-школ не контролируют. Столь стремительная массовизация приводит к девальвации дипломов.

В печати все чаще появляются отзывы лидеров отечественного бизнеса о дипломах МВА как о «контрафактных» или «суррогатных».

Но это сигналы извне. Могу предложить наблюдения из собственного опыта.

Вечерничество. В абсолютном большинстве российских вузов и бизнес-школ занятия по программам МВА проводятся после рабочего дня, что на Западе считается признаком неполноценности обучения на эту степень. Усталость слушателей после напряженной работы такова, что активно заниматься многие из них физически не в состоянии. Их реакция замедленна, они больше склонны к чему-нибудь занимательному и развлекательному, чем к напряженному размышлению. Кроме того, вечернее обучение неизбежно приводит к значительным опозданиям и пропускам. Нередко запоздавшему слушателю трудно включиться в содержание занятия, поскольку он пропустил некоторые исходные положения лекции или семинара. А пропуски целого дня занятий (или даже нескольких дней) делают иногда пробелы в знаниях невосполнимыми.

Сервильность. Большинство администраций учебных программ и преподавателей рассматривают слушателей как своих клиентов, стараются снисходительно относиться к их пропускам и опозданиям (в нарушение договора об обучении), Поэтому система учета посещаемости либо не действует, либо сильно искажается.

Псевдоавторство дипломов. Дипломные работы почти половины выпускников представляют собой заимствованные из Интернета или купленные на «черном рынке» наборы текстов, почти не связанных с их практической деятельностью и содержанием занятий. Большинство администраций и преподавателей мирятся с этим.

Магазинное отношение. От четверти до трети слушателей, по моим оценкам, мотивированы не на знания и развитие управленческого мышления, а только на получение диплома MBА. Еще примерно треть слушателей относится к занятиям сугубо выборочно: «Из всего курса мне нужна только информация о финансовых схемах (маркетинговых или информационных технологиях). Я заплатил и могу выбирать», в то время как обладание дипломом предполагает прохождение полной программы.

Односторонняя оценка. Как продолжение перечисленных пороков существует многосторонняя оценка преподавателей со стороны слушателей. И если они проявляют требовательность на занятиях, экзаменах и зачетах, то рискуют получить негативные отзывы слушателей. А это побуждает преподавателей к неприемлемым уступкам и попустительству.

Коренная причина всех этих пороков состоит в том, что Министерство образования и профессиональные ассоциации бизнес-школ контролируют только качество программ, но не качество обучения. Между тем программы довольно похожи, и для составления их сегодня не требуется особой квалификации. Возьмем такую аналогию: если законность в стране оценивать только по качеству законодательной базы, то на реальной преступности это никак не скажется. Поэтому наряду с законодательством оценивается и правоприменение, т. е. реальное исполнение этих законов. Как следствие, репутация диплома МВА оказывается под угрозой, и можно с уверенностью предположить:

этот сегмент рынка бизнес-образования скоро вступит в кризис. Точно так же как многие западные партнеры наших предпринимателей не принимают всерьез сертификат ISO, выданный российскими сертифицирующими организациями, дипломы МВА, выданные нашими бизнес-школами, не будут востребованы российскими работодателями.

Paзумеется, эти проблемы МВА ничем не отличаются от многих других в наших народном хозяйстве и обществе, поскольку органично связаны с качеством нашей деловой культуры. Тем не менее, как и в тех случаях, здесь тоже есть реальные возможности изменений.

Синергичный вызов

Когда-то я немного преподавал в

Webster University в Женеве. Однажды в кабинете декана я застал такую сцену: слушательница университета, едва не плача, просила дать ей разрешение на очередную пересдачу экзамена. Получила отказ. После ее ухода я спросил декана: «У вас же такая высокая плата за пересдачу, почему вы не разрешаете?» Его ответ был такой: «Наши клиенты — не слушатели, а работодатели. Главные деньги мы получаем за качество нашего диплома, за репутацию нашей бизнес-школы на рынке труда. А поддерживать должный уровень мы можем, только задавая высокую планку на семинарах, зачетах и экзаменах. Да, она не всем доступна. Зато работодатели и сами слушатели знают, что специалист с нашим дипломом имеет конкурентное преимущество при устройстве на работу. Потому и стоимость обучения у нас выше, чем в большинстве бизнес-школ. Снизив эту планку, мы лишили бы наших выпускников этого конкурентного преимущества».

Упредить назревающий кризис в нашем бизнес-образовании возможно, если какая-то профессиональная ассоциация бизнес-школ либо отдельная бизнес-школа примет на рынке бизнес-образования идеологию авангардности, т. е. опережающего лидерства, с проактивным управлением. Это значит, что они первыми и в полной мере среагируют на слабые и уже усиливающиеся сигналы, идущие от рынка и от предпринимательского сообщества. Иначе говоря, такая позиция будет означать появление нового, квалифицированного спроса на бизнес-образование в целом и сегмент МВА особенно. Это станет крупной общественной акцией с провозглашением и реализацией следующих новых установок:

1. Клиентами бизнес-школы объявляются работодатели как в лице предпринимательских союзов, торгово-промышленных палат, так и бизнес-сообщества в целом. Именно их спрос изучается и формируется высококачественным предложением дипломированных специалистов, прошедших особую подготовку по новой идеологии.
2. По отношению к слушателю это означает, что бизнес-школа в случае успехов в обучении помогает ему создавать конкурентные преимущества на рынке труда как обладателю диплома высочайшего качества (эксклюзивного).
3. Бизнес-школа объявляет о проведении занятий только с отрывом от работы в дневное время специализированными сессиями не более чем две недели каждая.
4. Бизнес школа обеспечивает качественный учебный процесс. Договор бизнес-школы со слушателем будет включать взаимные обязательства с учетом его индивидуальных запросов. Например, если он претендует на свободное посещение некоторых занятий, то должен пройти через строгую систему зачетов, экзаменов и защиты. Посещение обязательных занятий должна фиксироваться сотрудниками бизнес-школы или преподавателем в начале и конце занятий. Если подобные правила слушателем не соблюдаются, то он может продолжать обучение, но без выдачи ему диплома МВА.
5. Бизнес-школа дает каждому дипломанту индивидуальную характеристику с описанием его активности на занятиях, с указанием на его сильные стороны и рекомендации по использованию его компетенций.
6. Численность учебных групп не должна превышать 16-20 человек.

Из всего этого следует, что далеко не все поступившие в бизнес-школу получают дипломы.

Из сказанного вытекают более высокие как стоимость обучения, так и гонорары преподавателей. Все вместе составит бренд данной бизнес-школы или вначале немногочисленной ассоциации.

Здесь мы подходим к концепции элитной бизнес-школы, поскольку такой вызов рынку может бросить только она. Элитность бизнес-школы должна включать, на наш взгляд, следующие достоинства:

• полное следование авангардной идеологии (см выше);
• в программе обучения должны в опережающем порядке появляться уникальные курсы по новым бизнес-дисциплинам или новым методам управления;
• должны регулярно проводиться мастер-классы по авторским разработкам выдающихся предпринимателей, экспертов, консультантов;
• состав преподавателей в большинстве своем должен включать лидеров экспертно-консультационного сообщества страны;
• при аттестации преподавателей должны учитываться публикации в т. н. ваковских журналах и издание собственных высокотиражных учебников.

Появление такой авангардной бизнес-школы станет мощным синергиком для рынка бизнес-образования, ускорит развитие его до уровня западного, но и создаст немало проблем для инертных участников этого рынка. Таким образом и энтропики саморазрушения рынка бизнес-образования будут преодолены, вытеснены, и сам он получит здоровую динамику.

При дистанционном обучении по индивидуальной программе вы обладаете полным контролем над учебным процессом: при помощи опытного куратора вы можете составить свой учебный план из всего каталога курсов, а обучение может проходить в любом удобном для вас темпе, месте и времени.